"Мой Светлогорск!"

          Краеведческий репортаж

                                               "Мы лучше города не знаем!"                                     

Участники мероприятия.

По долгу памяти…

         Чтобы  привлечь внимание и  запечатлеть  для потомков удивительные  судьбы людей, чья активная трудовая жизнь в Светлогорске пришлась на 60-е, 70-е  годы ХХ века,  делимся воспоминаниями дочерей Эрнста Михайловича Пармона, Натальи и Александрины о своём отце и бывшего  селькора и рабкора, участника  Великой Отечественной войны, члена Светлогорского районного совета ветеранов и Почетного  Гражданина Светлогорского района В.А. Попок. В 70 годы Э.М.Пармон работал главным редактором  районной  газеты «Агні камунізму”.  Все эти годы он жил жизнью своих  читателей, откликался на их потребности и пожелания и   отдал газетному делу всю свою душу и сердце.

                               “Тэорыя лесвіцы” і не толькі…                         

 “Журналіст у душы,чалавек па прызванні, ён быў для мяне бацькам,сябрам,дарадчыкам, настаўнікам. І,калі хочаце,сонцам у небе,кветкай у садзе,зоркай сярод начы – усім тым,што я да гэтай пары аб,ядноўваю ў ёмкае паняцце – шчасце. Назаўсёды запомніла я цеплыню і пяшчотнасць бацькоўскай далоні. Вось мы з ім раніцай крочым у садок.Мне так не хочацца развітвацца, што я пачынаю хныкаць. Бацька выцірае слёзы,цалуе мяне і шпарка бяжыць на працу. Яго чакае газета.Тая газета, якая ў дзяцінстве здавалася мне падобнай на таямнічую фею.Я ўсё прасіла тату паказаць мне яе.І вось аднойчы ён дастаў з кішені аркуш паперы.Як здзівілася  я тады! Такі невялікі лісток забіраў столькі часу ў майго бацькі- вялікага і моцнага чалавека. Зараз я ведаю, што так бывае заўсёды, калі любішь сваю справу.Сказаць пра тату,што ён любіў сваю справу-гэта амаль не сказаць нічога – газета была яго жыццём. Як ён толькі чуў і бачыў што-небудзь цікавае, адразу імкнуўся расказаць аб гэтым у сваёй газеце.     Памятаю,мы сядзім каля вадасховішча.Нашу увагу прыцягваюць блакітныя агенчыкі,што мітусяцца ля берагу.Калі-нікалі яны апускаюцца на чарот, і ён успыхвае блакітным колерам… “Якія стракозы” –шэпча бацька.-Вось каб пра гэта ў газеце напісаць!”…Жаданне перадаць людзям тое,што бачыш,чаму здзіўляешся,з,явілася ў яго,калі ячшэ вычыўся ў сельскагаспадарчым тэхнікуме.Трапіўшы са студэнцкім атрадам на цаліну,убачыўшы бязмежныя хлебныя нівы,ён захацеў расказаць пра гэта багацце і хараство людзям.Напісаў у “Комсомольскую правду”.Доўга потым купляў газету ў кіёску,але нататка не выйшла.Гэта яго  не збянтэжыла.Таму неўзабаве ў вайсковай газеце, калі бацька ўжо служыў у арміі,з,явіўся маленькі артыкул за яго подпісам.Незабыўнае пачуццё радасці парадзіла мару стаць журналістам.Мара была такая настойлівая,што захапіла сэрца і душу.Бацька шмат пісаў,бясконца атрымліваў заданні ад газеты.Але было адно “але”… Камуніста( да таго часу ён ужо быў ім) малодшага сяржанта Пармона вызвалі ў штаб дывізіі і прапанавалі звыштэрміновую службу.Адмовіцца было амаль немагчыма,тут ішла сур,ёзная размова аб выкананні партыйнага абавязку. І прыйшлося гэтаму самаму малодшаму сяржанту траціць увесь вольны час на лісты і рапарты.Затое ў выніку ён ўсё ж атрымаў накіраванне на факультэт журналістыкі БДУ.         Студэнцкія гады праляцелі непрыкметна.Прыйшло каханне. Дзяўчына,якая вельмі спадабалася,чакала прынца і не звяртала ўвагі на сціплага студэнта, які заўсёды быў побач.І толькі калі ён абараніў яе ад кампаніі падвіпіўшых хлопцаў,зразумела,што дачакалася.Маці бацьку так  і называла: “мой прынц”.Па накіраванні паехалі ў Ельск.Там тата працаваў адказным сакратаром у газеце.Шмат пісаў,займаўся грамадскай  працай, быў дэпутатам мясцовага Савета.Зайсёды і ўсюды паспяваў,было шмат сілы,энергіі.Здавалася,што ўвесь свет мог панесці на плячах.         У 1971 годзе бацькі пераехалі ў Светлагорск.Тата стаў рэдактарам газеты “Агні камунізму” Потым ён мне спрабаваў растлумачыць, як гэта цяжка было – пісаць па загадзе партыі, і яшчэ цяжэй было абараняць інтарэсы чытачоў, не зважаючы на чыны і рангі. Мабыць таму, што я з іншага пакалення,якое атрымала свабоду гаварыць і пісаць усё,што думаеш,я так і не зразумела,чаму яго звольнілі з пасады…Шэсць гадоў ён вёў юнкораўскі клуб у Доме піянераў.Зараз у музеі Дома дзіцячай і юнацкай творчасці ёсць кніга “Так мы жывём”,якую пісаў бацька са сваімі выхаванцамі.Побач  з фатаграфіяй  таты знаходзяцца шматлікія граматы.дыпломы,якімі былі узнагароджаны клуб “Юнкор” і яго кіраўнік.І я не магу зразумець, чаму,калі чалавек знайшоў,нарэшце, працу па душы,партыя накіроўвае яго на новую адказную работу.І бацька становіцца рэдактарам шматтыражнай газеты “Хімік”.Ён часта жартаваў,што гэта газета “ўсёедная”У якіх выпадках чалавек звяртаецца у газету? Зразумела,  калі яму патрэбны дарада,падтрымка,дапамога. Бацька лічыў,што маленькія радасці падаўжаюць людзям жыццё…         Я тады ячшэ не ўмела пісаць, і маім любімым заняткам было “вярстаць”газету.Я брала чысты аркуш паперы і з дапамогай лінейкі чарціла на ім роўныя лініі. Бацька смяяўся: маўляў,памочніца расце. А калі я падрасла і заявіла зусім сур,ёзна,што жадаю стаць журналістам, як бацька і старэйшая сястра,ён нават не здзівіўся. Але даў мне зразумець, што сутнасць прафесіі журналіста не толькі ў тым,каб пісаць заметкі.Галоўнае- разам з героем сваёй публікацыі пражыць кавалачак яго жыцця, так востра,быццам жывеш сваё. І толькі тады атрымаеш права расказаць пра чые-небудзь болі ці радасці.Гэтаму свайму прынцыпу ён заставаўся верны да канца.         Апошні год свайго жыцця тата шмат хварэў.Урачы ніяк не маглі паставіць дыягназ. І ён шукаў радасці ў рабоце, аддаючы ёй апошнія сілы і здароўе.         Аднойчы ён вярнуўся дадому вельмі узрушаны.Потым маці доўга яго супакойвала. З іх размовы я зразумела,што бацька заступіўся ў газеце за сумленнага чалавека,якога збіраліся звольніць з работы, а тут у “Хіміку” з,яўляецца нарыс пра яго як пра добрага работніка,які ведае сваю справу,якога паважаюць людзі…Раз,юшанае начальства ўвесь свой гнеў абрынула на бацьку, а ў таго ўжо не засталося сіл, каб абараніць сябе.Мы доўга размаўлялі ў гэты вечар, і мой добры настаўнік адкрыў мне яшчэ адну ісціну:калі газета перастае бачыць і расказваць галоўнае тое,што нельга убачыць вачыма, а толькі сэрцам, то яна не мае права на існаванне.Ад бацькавай газеты ішло цяпло,яна заўжды працягвала руку дапамогі.Менавіта таму праводзіць у апошлі шлях яе рэдактара сабраўся амаль увесь горад…         У нашай кватэры шмат  што напамінае пра бацьку.Але я лічу,што памяць не ў сценах,не ў рэчах, а ў сэрцы,галаве,душы.Колькі сябе памятаю,ён заўсёды быў са мной і супакойваў, калі збівала каленкі, паіў лекамі,калі хварэла.Мае сачыненні прыносілі яму клопатаў не менш,чым мне самой.Мне хацелася пісаць вельмі многа,але словы неяк блыталіся,разыходзіліся адно з адным,непрыгожа спалучаліся.А бацька дапамагаў выдзеліць галоўнае,прымушаючы знайсці адзінае патрэбнае слова.А яго “тэорыя лесвіцы”?Хто з нас зможа адразу заскочыць на другі паверх? Ніхто. А калі ты паціху пераадольваеш прыступку за прыступкай, то непрыкметна ўзнімаешся і на другі паверх, і нават вышэй…Як спакойна,радасна было крочыць з ім, маім верным сябрам,побач.Зараз мне так яго не хапае! Здараюцца ў жыцці цяжкія хвіліны,калі становіцца холадна і пуста і быццам няма ўжо моцы справіцца з сабою.Тады я дастаю фотакартку бацькі,углядаюся ў такія  родныя вочы і адчуваю,як цёплая хваля накрывае мяне.Упэўнена,гэта бацькава любоў,яго душэўная цеплыня. Яна пранікае ў самае сэрца і недзе там, у глыбіні,ператвараецца ў пачуццё шчырай удзячнасці чалавеку,які непрыкметна навучыў мяне жыць.”                                                                                                                                  Александрына Пармон.

 Папина дочка. Памяти Эрнста Пармона

 «Мои детские воспоминания начинаются с 3-х лет, когда вслед за отцом – Эрнстом Михайловичем Пармоном - наша семья переехала в Светлогорск. Память сохранила, как на фото, город в лесу, утро на реке Березина и, конечно, редакцию районной газеты, тогда ещё «Агні камунізму».

Когда у редактора есть «хвост»

Я была папенькиной дочкой, и потому «таскалась»  за ним, как хвост, везде и всегда. Его работа под ужасно интересным названием «газета» для меня была излюбленным времяпровождением.

Помню как отец, будучи редактором «районки», брал в руки свежий, пахнущий типографской краской черновой лист газеты (набирали тогда её ещё на линотипе) и внимательно вчитывался в чёрные строчки на белой бумаге. А я сидела у него на коленях и, подражая ему, морщила лоб, пялилась в газетный лист, совершенно не понимая, что там написано. Зато потом хвасталась малышам в детском саду:

– Я была у папы на работе, и мы читали газету. Ошибок там куча, но мы всё поправили - я папе помогала.

Кто мог предположить в те далекие 70-е, что пройдет пара десятков лет, и я окажусь в этой же районной газете, сначала в качестве корреспондента, а потом в должности ответственного секретаря.

И буду, по-отцовски морща лоб, вчитываться в строчки газетных полос, а по ночам просыпаться от какой-нибудь шальной творческой мысли и, нащупав на тумбочке возле кровати блокнот, впопыхах записывать «пришедшее», чтоб наутро не забыть.

Такова она – журналистская работа: ни дня без строчки, и голова постоянно забита мыслями: какой заголовок придумать, как лучше написать врезку и как подать материал. Отец предупреждал меня об этом ещё в детстве.

– У журналиста всегда голова занята, даже в отпуске, – говаривал он мне на рыбалке под восход солнца (я и туда вслед за ним бежала хвостом с раннего утра в выходной день). – А у редактора – тем более. И вообще, не женская это профессия, не ходи в журналисты…

Я своим детским умом не могла понять, как можно «не ходить» на такую интересную работу. А отец, видно, уже тогда знал, что «не минует меня чаша сия», и я пойду по его стопам.

Тем более, что я первой записалась в кружок юнкоров, который он вёл в Доме пионеров. Там и открыла для себя огромный и разнообразный мир творчества, выходить из которого не собираюсь,  по сей день.

Документы вместе с газетными вырезками моих материалов на журфак в БГУ им. Ленина мы понесли вместе – с папой я чувствовала себя увереннее. А он, хоть и отговаривал меня до последнего от журналистики, потом с гордостью сообщал друзьям и знакомым, что дочка пошла по стопам отца – поступила на журфак.

В первую практику после 1 курса института я попросилась к отцу на работу – он тогда редакторствовал в многотиражной газете «Химик». Честно, думала, что прогуляю месяц, отдохну от учёбы, тем более, что и практика была ознакомительной – писать материалы не требовалось.

Но оказалось, что такой добрый и всепрощающий в качестве отца Эрнст Михайлович мог быть требовательным и непреклонным в роли руководителя. Так что практику я отработала «от и до», бегая по цехам завода с блокнотом в руках и пытаясь вникнуть в трудовые будни ткачих, ставильщиц, погрузчиков и др. Каждый мой материал подвергался тщательной разборке и каждый черновик пестрел исправлениями. Зато на сдачу ознакомительной практики я пришла с самой толстой папкой, где помимо отчёта красовалось с десяток газетных вырезок с публикациями.

Это был первый серьёзный опыт, который наложил печать на всю мою последующую журналистскую жизнь – где бы ни работала, чем бы ни занималась, ко всему подходила ответственно. Эту заповедь я усвоила от отца.

Семья – это когда все вместе

У меня было счастливое детство. Пусть в «совдеповские» 70-ые и 80-ые магазины были полупусты, а по телевизору шло лишь пару каналов, я росла в дружной семье, где всё делали вместе.

Вместе сажали огород, пололи траву и собирали по осени урожай. Вместе ходили за грибами, на рыбалку, в кино и походы. Вместе отмечали праздники и проводили отпуска (а у нас, детей, -- каникулы). Вместе радовались успехам и поддерживали друг друга в тяжёлые моменты.

Отец любил готовить, чему научил меня с братом, и в старших классах мы по очереди «дежурили» по ужинам – кашеварили для всей семьи. И хотя блюда из-под руки подростков не всегда выходили вкусными -- всё съедалось с похвалой, которая окрыляла нас на дальнейшие кулинарные «подвиги».

По выходным отец любил встречать на рыбалке рассвет. Он не столько гнался за хорошим уловом, сколько ценил тишину и спокойствие «на зорьке». Я вскакивала за ним в 4 утра и семенила следом несколько километров до реки -- молча (!). И хотя мне очень хотелось поболтать обо всяких пустяках, сдерживала девчоночий язык, пытаясь понять, почему он так любит тишину.

Это теперь я знаю, что именно в тишине приходят лучшие творческие откровения. И это я усвоила от отца.

Лучший отдых – это работа

Отец не любил ходить по врачам, принимать лечение и таблетки. На все недомогания он попросту махал рукой и утверждал: «Само пройдёт!». Потому загнать его в какой-либо санаторий было практически невозможно.

Один раз маме всё же удалось уговорить его на санлечение. Однако на пятый день позвонила бабушка -- его мать и спросила: «У вас всё нормально? А то Эра в отпуск один приехал…»

Оказалось, что папа выдержал в санатории лишь 4 дня!

-- А что там делать? С мужиками в домино резаться? – говорил он. – Лучше я маме по хозяйству помогу. Селянский труд – лучшее лекарство от всех болезней.

Он мог запросто сварить похлёбку для свиней, подоить корову и даже лазить по деревьям в поисках пропавшего пчелиного семейства. Последнее, правда, часто заканчивалось распухшим лицом – не любят пчёлы, когда «детективы» снуют по их следам. Про укусы этих полосатых «мух» он весело говорил, что «они полезны». И я, улыбаясь раздувшимися губами (мне тоже доставалось от «полезных» насекомых»), обещала, что не буду плакать.

Так что у отца я училась с детства и сельскому труду, и терпению, и выносливости, и неприхотливости.

А ещё с годами стала замечать в себе нотки его «миротворчества». Ведь он никогда ни с кем не ругался -- ни в семье, ни на работе. Умел обходить «острые углы». Умел слушать и слышать. Умел прощать.

Конечно, нам хочется, чтобы наши родители жили вечно – под их сенью мы чувствуем себя защищёнными в любом возрасте. Но у жизни свои законы. И когда кто-то из родителей уходит в мир иной, ты занимаешь его форпост, чтобы под защитой росли твои дети и внуки.

А с папой, я верю, мы обязательно встретимся на Небесах! Ведь он, несмотря на то, что был воспитан в атеистическое время, перед смертью покаялся. И я верю, что в вечной жизни мы соберёмся вместе всей нашей большой дружной семьёй…»

Наташа ПАРМОН, зам. редактора газеты «Брестский курьер», редактор сайта brestnote.by (г. Брест)

Из воспоминаний  бывшего  селькора и рабкора, участника  Великой Отечественной войны, члена Светлогорского районного совета ветеранов и Почетного  Гражданина Светлогорского района В.А. Попок.

                 «В 1971 году коллектив редакции районной газеты «Агні камунізму» возглавил Эрнст Михайлович Пармон. В газете тогда продолжали хорошо работать журналисты А.Л. Шапелевич, П.Ф. Шутов, М.Хильман, М. Кандидатов и другие. Под руководством Эрнеста Михайловича  коллектив районной газеты участвовал и одерживал победы в престижных творческих конкурсах. Э.М. Пармон тесно поддерживал связь с селькорами и рабкорами, направлял их творческую деятельность. Руководил он редакцией до 1979 года и  добился выхода газеты в 1978 году тиражом  9990 экз.»